Начавшийся в декабре острый финансовый кризис поставил многие белорусские предприятия на грань выживания. Позднее ситуацию удалось временно стабилизировать – за счет девальвации и снижения зарплат. Но только к началу весны обновленное правительство смогло предложить программу действий. Однако у экспертов и у бизнеса она особого энтузиазма не вызывает.
Обновленное правительство подготовило сразу несколько вариантов программы действий. А также готовится отменить такие непопулярные у бизнеса меры, как, скажем, «заморозку» цен. Но дадут ли эффект половинчатые меры?
Кризис vs. правительство
К началу весны Беларусь оказалась на пересечении сразу трех кризисов. Первый – кризис неплатежей. Таково внешнее проявление низкой платежной дисциплины – а она характерна прежде всего для коммерческих организаций, находящихся в собственности государства. По сути, толчком для этого кризиса стал валютный обвал декабря, когда без средств остались многочисленные организации, связанные с внешней торговлей. Сопутствующие причины – то, что в Беларуси фактически заблокирован механизм банкротства (убыточные предприятия до последнего стремится спасти государство), а также несовершенны механизмы противодействия монополистическим практикам.
Второй кризис – ценовой. Собственно, и до декабрьского обвала Беларусь была страной с одной из самых высоких инфляций в мире – в Евразии за нами не поспевала даже воюющая Украина. А введенное во второй половине декабря жесткое государственное ценовое регулирование лишило белорусский бизнес возможности адаптироваться к новым условиям. Утвержденные к концу года бизнес-планы оказались невыполнимы в новых условиях.
Третий кризис – структурный. В последние годы государственные инвестиции целенаправленно концентрировались на отдельных секторах бизнеса и коммерческих организациях. В результате структура производства белорусской промышленности вошла в противоречие со структурой спроса. Предприятия производят товары, которые по качественным, количественным и ценовым параметрам уже не соответствует спросу как на внутреннем, так и, что более важно, на внешнем рынке.
Просто до падения российского рубля это не было так заметно – и власти позволяли себе игнорировать проблему складских запасов, неликвидов, «заморозки» капитала в недвижимости и других активах. То есть говорилось о проблеме затоваренных складов много. Делалось мало. А когда российский рынок в значительной степени «закрылся», тут и оказалось, что политика производства ради самого производства, вне контекста реального спроса, пустила «вразнос» белорусскую экономику. Отсюда и рост напряжения на рынке труда, в банковской и бюджетной системах.
Пересечение всех трех кризисов привело к тому, что «в штопор» вошел не только тот частный бизнес, который занимается торговлей, но и тот, который работал в реальном секторе. Сперва резко сократился потребительский спрос, а затем, как следствие, начались массовые увольнения. Понятно, что наибольшие потери понес бизнес, завязанный на российский и украинский рынки. Досталось и относительно благополучному до сих пор IT-бизнесу, работающему в основном на западных заказчиков, – компании-резиденты ПВТ в ближайшее время могут лишиться значительной части льгот.
При этом речь о послаблениях для частного бизнеса по-прежнему не идет. Чиновники требуют от бизнесменов платить больше налогов и обставляют ведение бизнеса еще более изощренными регуляторными нормами. Добавим сюда сверхвысокие ставки по кредитам – никак не способствующие ведению бизнеса – и одновременно жесткое ценовое регулирование. Причем и одно, и другое практически совпало по времени – это по-настоящему фатальное стечение обстоятельств для частного бизнеса.
Здесь, наверное, стоит отдельно сказать о зарплатах. Всего за январь средняя заработная плата в Беларуси резко упала (в долларовом исчислении) – ниже $500 (по версии Белстата) или даже до $400 (по другим оценкам). В некоторых регионах уже даже $250 считается нормой. В каком-то смысле власти пошли на риск – они отказались от искусственного «надувания» доходов населения в год выборов. И это себя оправдало: снижение зарплат стало локальным стабилизирующим фактором для экономики.
Однако снижение зарплат стало не единственной бедой для рядовых белорусов. Несмотря на все заклинания Александра Лукашенко «Спасти наше производство и не выкинуть людей на улицу», крупнейшие промпредприятия страны – МАЗ, БелАЗ, «Атлант», МТЗ – за 2014 год сократили до 10% штата. И темпы сокращения быстро увеличились в январе-феврале, дополнившись на разных заводах сокращенными рабочими неделями и отправкой работников в отпуска за свой счет. Добавим сюда выросший поток трудовых мигрантов и беженцев из Украины, что лишь ухудшает ситуацию на рынке труда в регионах.
Но все же снижение зарплат позволило оптимизировать издержки предприятий и несколько повысить их конкурентоспособность, а заодно – снизить давление на валютный рынок и рост потребительского импорта. Вопрос только, насколько хватит этого положительного влияния? Тем более что правительство не предпринимает мер, чтобы стимулировать самозанятость и создавать новые рабочие места. Более того, продолжающееся давление на ИП может лишь увеличить количество безработных, одновременно снизив доходы, особенно в регионах.
Правительство и его планы
С середины декабря и до недавнего времени от правительственных чиновников мы слышали в основном оправдания и объяснения причин кризиса. Нам много и охотно рассказывали про падение российского рубля и платежеспособного спроса, про цены на нефть и события в Украине, про непрекращающийся мировой кризис и происки Россельхознадзора. В конце концов даже президент не выдержал и одернул Совмин, приказав «Вылезать из кабинетов и заниматься конкретным производством».
Только в конце февраля новый экономический блок правительства представил какой-то план действий. Сперва министр экономики Владимир Зиновский озвучил три возможных сценария развития экономики в 2015 году. Первый сценарий был разработан исходя из среднегодовой цены на нефть в 2015 году $60 за баррель и курсе российского рубля 60 рублей за $1. Второй предполагает среднегодовую цену $50 за баррель и 61,5 рубля за $1. Третий сценарий – стрессовый, он предполагает среднегодовую цену на нефть $40 за баррель и курс российского рубля – 80 рублей за $1. По словам Зиновского, совмином в качестве базового принят второй сценарий. Попутно министр пообещал: «по итогам мониторинга в феврале-марте ценовой ситуации мы рассмотрим целесообразность отмены» регулирования цен.
Через несколько дней Андрей Кобяков заявил, что экономическая политика Беларуси может быть смягчена уже во втором полугодии нынешнего года. Впрочем, только в том случае, «если ситуация будет более благоприятной». То ли новый экономический блок правительства – неисправимые оптимисты, то ли они знают что-то чего не знаем мы. К слову, премьер-министр пообещал при необходимости по ходу дела подкорректировать бюджет.
В тот же день Палата представителей одобрила новую программу деятельности правительства на 2015 год. Впрочем, она оказалась не очень убедительной – программа содержит очень мало конкретных цифр, а ее действие распространяется лишь на 9-месячный период, до президентских выборов (они, напомним, пройдут в Беларуси в ноябре). Не увидели мы в этой программе ни уточненных показателей бюджета, ни прогнозов по динамике ВВП, ни планов по инвестициям и приватизации.
«Белорусское правительство просто переписало российские сценарии развития экономики. Подсовывать такой документ президенту – он наверняка поймет, что над ним жестоко подшутили, – сказал экономист Леонид Заико изданию «Беларуская праўда». – Часть из нынешних членов правительства училась у меня, жаль, что в свое время я ставил им мало двоек. Мои коллеги-экономисты пили корвалол и валерьянку, когда впервые услышали эти три сценария».
Критически высказался и экс-глава Нацбанка Станислав Богданкевич: «Теоретические направления программы правильные, например, необходимость постепенно снизить инфляцию до уровня менее 10% в год, оживить экономику, развивать малый бизнес и так далее. Но я не увидел в ней конкретных шагов и инструментов, как этого достигнуть».
По словам Богданкевича, программа написана красиво, но не более того. «Мы 20 лет ставим вопрос о сокращении инфляции и стабилизации цен, но правильные декларации к необходимым результатам так и не привели. Нет мер по прекращению наращивания денежной массы из-за поддержки неэффективных производств через предоставление кредитов, например, для выпуска тракторов и других товаров, которые невозможно реализовать на рынке, – констатирует экономист. – В программе, например, есть слова о том, что в Беларуси на многих предприятиях отсутствует оборотный капитал. Но не поставлена задача обеспечить на этих предприятиях восстановление товарооборота. У нас по статистике 25% предприятий полностью утратили минимум оборотного капитала, который необходим для выплаты заработной платы и того, чтобы иметь минимальный запас сырья».
Пессимизм бизнесменов
Александр Лукашенко не зря раз за разом заявляет, что кардинальных реформ в стране не будет. И теперь развивать экономику предполагается, продолжая промышленную политику 20-летней давности. Вновь правительство определяет «точки роста» и готовится обеспечить им бюджетное финансирование. Похоже, провал «модернизации деревообработки» ничему не научил. Указ президента №44 от 30 января и постановление Совмина №72 от 4 февраля 2015-го определяют господдержку экспортеров отечественных товаров. Причем поддержку получат не только крупные госпредприятия, но и частное – «Амкодор». По сути, эти предприятия в результате больше получают денег налогоплательщиков, чем платят налогов.
Такой подход правительства после обвальной девальвации и замораживания цен лишь добавляет пессимизма частному бизнесу в целом. Все сходятся во мнении, что если правительство продолжит контролировать ценообразование, частный сектор ждут массовые банкротства, закрытие компаний и массовые увольнения.
В феврале белорусские бизнес союзы и ассоциации опросили более 500 представителей бизнеса – собственников и директоров. На вопрос «как, по Вашему мнению, изменилось состояние белорусской экономики за последние полгода», положительно ответил только 1% респондентов. Об ухудшении заявили 95,9%. Об улучшении состояния своего бизнеса в последние полгода заявили только 6,8%, ухудшении – 82% опрошенных. В улучшение состояния экономики в ближайшие полгода верят только 1,9% собственников и директоров бизнеса. Ухудшения ожидают 77,6%. 61,5% частного бизнеса прогнозирует ухудшение своего бизнеса.
Слова властей радикально расходятся с делом: в правительстве часто и много говорят о поддержке предпринимательства, но одновременно поднимают арендные ставки (причем исполкомы – часто сразу в три раза), а контролирующие органы продолжают закрывать торговые точки.
«Правительство правильно рассчитало три варианта развития. И вполне вероятно, что минимум полгода мы вынуждены будем следовать самому мрачному сценарию, – говорит доктор экономических наук Борис Желиба. – Главной целью должно стать снижение зависимости от российской экономики. Модернизировав производство, внедрив новые технологии и повысив качество конечного продукта, можно находить новые рынки для продукции нашей промышленности. Достаточно выпустить политзаключенных, и Запад будет по-другому говорить с Лукашенко. Только тогда можно ожидать приход западного капитала».