На встрече лидеров стран Евразийского экономического союза президент России Владимир Путин предложил рассмотреть вопрос о формировании в ближайшем будущем валютного союза России, Беларуси и Казахстана. Его коллеги по ЕАЭС идею не поддержали. Теперь одна из главных политических интриг: сможет ли Москва навязать свою идею единой валюты Минску и Астане?
Еще 20 марта в Астане Владимир Путин озвучил идею валютного союза трех стран, которые еще недавно входили в Таможенный союз, а теперь формируют ЕАЭС. Можно сказать, что это важнейший публичный итог прошедшего саммита. С того самого дня обсуждение этого предложения в трех странах идет на удивление активно, даже не собираясь утихать. Более того, идея валютного союза высвечивает внутренние противоречия в руководстве стран-членов ЕАЭС.
«Думаем, пришло время поговорить о возможности формирования в перспективе валютного союза, – сказал Путин на пресс-конференции в Астане, говоря о координации монетарной политики. – Работая плечом к плечу, легче реагировать на внешние финансово-экономические угрозы, защищать наш совместный рынок».
И это совсем не досужие рассуждения, рассчитанные на отдаленную перспективу. Незадолго до переговоров Путина, Лукашенко и Назарбаева президент России поручил Центробанку и правительству РФ проработать вопрос о целесообразности создания валютного союза в Евразийском экономическом союзе. «Банку России совместно с правительством РФ во взаимодействии с центральными (национальными) банками государств – членов ЕАЭС определить дальнейшие направления интеграции в валютной и финансовой сферах в рамках Евразийского экономического союза с проработкой целесообразности и возможности создания в перспективе валютного союза», – сказано в этом поручении. Там же указывается, что результаты проработки вопроса премьер-министр Дмитрий Медведев и глава Центробанка Эльвира Набиуллина должны представить Владимиру Путину до 1 сентября 2015 года.
В прошлом году, подписывая договор о ЕАЭС, президенты трех стран договорились о создании валютного союза в 2025 году. Но теперь Россия решила резко ускорить этот процесс – видимо, чтобы прочнее «повязать» страны-члены ЕАЭС. Другой вопрос – получится ли. Ведь, например, еще в июне 2002 года Россия и Беларусь подписали План действий по созданию единой валюты. Но дальше планирования дело не пошло – Александр Лукашенко не согласился на размещение единого эмиссионного центра в России, а Кремль выступил против двух таких центров, т. е. возможности для Беларуси печатать денег столько, сколько ей понадобится.
«Процесс интеграции в рамках ТС-ЕАЭС идет ни шатко, ни валко уже много лет. РФ пытается ускорить этот процесс, а остальные участники – его затянуть. При этом все участники стараются не перегнуть палку, – говорит белорусский экономист, главный редактор журнала «Валютное регулирование и ВЭД» Владимир Артюгин. – Путин уже дважды озвучил цель следующего этапа интеграции – валютный союз. Что совершенно не устраивает нынешние национальные элиты Беларуси и Казахстана, так как это заметно сужает для них пространство для маневра. Но и открыто отказаться от российского предложения они не могут. РФ является для Беларуси и Казахстана основным торговым партнером, а для многих белорусских отраслей российский рынок – вообще чуть ли не единственный».
Как считает эксперт БДГ, встреча глав государств таможенной тройки в Астане четко проявила позиции сторон: пока говорить не о чем. Российская сторона быстро сориентировалась в ситуации и начала игру в «доброго и злого» переговорщика. Минэкономразвития РФ («злой») готов обсуждать вопрос прямо сейчас, а первый вице-премьер Игорь Шувалов («добрый») готов не спешить. «Но и «злой» и «добрый» обсуждают одно и то же – валютный союз, от которого партнерам РФ по ЕАЭС не уйти. Несмотря на прописанную возможность выхода из ЕАЭС, интеграция – это «билет в один конец», так как стоимость «выходного билета» участникам не по карману, – считает Владимир Артюгин. – И даже если найдется спонсор, то вопрос валютного союза никуда не уйдет, сменится только название валюты. Что ничего не меняет для национальных элит. Поэтому Беларусь и Казахстан будут под благовидными предлогами всячески затягивать этот процесс, а затем, когда отступать будет некуда, постараются получить максимальную компенсацию. А РФ будет продолжать давить, ожидая подходящего момента, чтобы «дожать» партнеров на валютный союз».
В самом деле, в валютный союз относительно легко войти, но вот выйти из него – значительно сложнее. Свидетельство тому – нынешняя ситуация в Греции. Там радикальная партия СИРИЗА пришла к власти именно на обещаниях расправиться с кризисом, выведя Грецию из зоны евро. Но после того, как новые члены правительства от СИРИЗА ознакомились с ситуацией, они вместо возврата к драхме поехали в Брюссель – договариваться с Европейским Центробанком.
Что за валюта?
Разговоры о введении единой валюты ЕАЭС под названием «алтын» идут уже достаточно давно. Хотя первоначально Москва настаивала на использовании в качестве единой валюты российского рубля. В ЕАЭС это логично: совокупный ВВП Казахстана и Беларуси составляет 14% российского, так что рубль тут должен играть роль «локального доллара». Однако в Минске и Астане не согласились на использование рубля, желая также поиграть в монетарную политику. Так что теперь речь идет именно об отказе от национальных валют. «Алтын» в качестве рабочего названия единой валюты предложил Нурсултан Назарбаев. Он же позже дал еще одно возможное название – «евраз», как аналог евро.
Бывший глава казахстанского Нацбанка Григорий Марченко предлагал назвать новую валюту «нанорубль»: «Можно назвать, к примеру, нанорубль. Кстати, "нан" по-казахски – хлеб. Получится и нашим, и вашим. Еще можно ё-рубль – сейчас это в ходу. Хотя такой звук никто, кроме жителей бывшего СССР, произнести не может».
«По опыту еврозоны мы видим возможные недостатки единой валюты для разных стран. Например, Греция или Латвия многие свои проблемы могли бы решить через девальвацию, но из-за присутствия в зоне евро они лишены монетарной независимости. Результат – урезание бюджетных расходов, и далее – заметное снижение ВВП и безработица, – сказал БДГ Владимир Минов, эксперт Российского института национальной стратегии (Москва). – К тому же уже существующий опыт работы в рамках Таможенного союза показывает: в случае валютного союза России, Казахстана и Беларуси, их монетарная политика окажется полностью подчинена интересам России. Просто из-за разницы в масштабах экономик».
Кто за, а кто против
Примечательно, что во всех трех странах-основательницах ЕАЭС есть свои противники и сторонники валютного союза.
29 января на пресс-конференции в Минске Александр Лукашенко заявил, что вопрос о введении единой валюты в рамках ЕАЭС сегодня не стоит. Хотя, по его словам, лидеры стран ЕАЭС этот вопрос обсуждали. «Это не обязательно российский рубль. Может, будет какая-то валюта. Дебаты шли на эту тему, и мы сошлись на том, что придет время, когда мы не просто будем обсуждать, а придем к вопросу о принятии решения, – сказал Лукашенко. – Не думаю, что это будет завтра, и не думаю, что это будет при моей президентской жизни. Потому что, чтобы подойти к единой валюте, надо решить очень многие вопросы, и прежде всего – вопрос, который мы отложили до 2025 года. Поэтому сегодня мы не напрягаемся решением темы единой валюты».
Однако «за» единую валюту высказался председатель Совета Республики Михаил Мясникович. Он считает, что создание валютного союза ЕАЭС необходимо ускорить, чтобы он заработал в ближайшие три-четыре года.
«Валютный союз – одна из последних фаз интеграции. Мы полагаем, что та дата, которая установлена договором о создании ЕАЭС, т.е. 2024 год, – это поздно. В условиях, когда нет достаточной стабильности на финансовых рынках, безусловно, мы должны приближать этот срок и рассматривать вопросы о единой платежной системе», – цитирует Мясниковича БелТА.
По его словам, вопросы дальнейшей интеграции в валютной и финансовой сферах обсуждались, в частности, с премьер-министром РФ Дмитрием Медведевым и председателем Совета Федерации РФ Валентиной Матвиенко. «Мы говорили о том, что надо приблизить сроки интеграции, чтобы первые этапы валютного союза могли заработать в ближайшие три-четыре года», – добавил Мясникович.
Но опять же против единой валюты высказывается замглавы Нацбанка Беларуси Сергей Калечиц. «Лишь после завершения формирования общего рынка, основанного на принципе "четырех свобод" в ЕАЭС, возможно образование валютного союза и введение единой валюты», – говорится в ответе Нацбанка Беларуси для РИА «Новости». Речь идет о формировании общих рынков электроэнергии, газа, нефти и нефтепродуктов, транспортных услуг. «При поступлении соответствующих инициативных предложений от стран ЕАЭС Нацбанк со своей стороны готов к обсуждению с центральными банками и министерствами экономического блока возможных перспектив и механизмов создания валютного союза», – сказано в комментарии.
Безусловный сторонник единой евразийской валюты – Нурсултан Назарбаев. «Сегодня у стан ЕврАзЭС есть все основания, чтобы снизить кризисную нагрузку генетически дефектной мировой валюты на экономики наших стран: внутри интеграционного объединения может быть введена своя собственная единая межгосударственная наднациональная безналичная расчетно-платежная единица, – сказал он еще 11 марта 2009 года, выступая на втором Астанинском экономическом форуме. – Курс такой валюты не должен зависеть от колебания мировых валют. Новая валютная система, не ломая уже сложившихся валютных систем, позволит вести стабильное долгосрочное инфраструктурное инвестирование и оперативные текущие трансакции».
А вот первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов считает, что не нужно торопиться с созданием валютного союза в рамках ЕАЭС. «Мы совсем недавно наблюдали, как девальвируется национальная валюта Беларуси, России, Казахстана. Теперь Армения, Киргизия будут нашими партнерами, – сказал он в комментарии для телеканала «Россия 24». – Можем ли мы, когда еще не достигнуты параметры по инфляции, когда не достигнуты параметры по реальной стабильности национальной валюты, перейти к формированию валютно-монетарного союза? Здесь очень много вопросов, нельзя совершить ошибки... не нужно торопиться».