Решение Нобелевского комитета норвежского Стортинга присудить премию мира президенту США Бараку Обаме вместо традиционного единогласного чествования лауреата вызвало разговоры о девальвации этой награды В официальном заявлении комитета говорится, что премия присуждена за выдающиеся усилия в сфере международной дипломатии, сокращении ядерных вооружений и создание нового климата сотрудничества между народами: «Лишь очень редкому человеку удается в такой степени, как Обаме, приковывать внимание всего мира и давать его жителям надежду на лучшее будущее».
Подавляющее большинство комментаторов сходится на том, что вряд ли присуждение премии действующему главе государства, к тому же еще в самом начале его президентства, является хорошей идеей. Чрезвычайно важную деталь подметила Елена Боннэр. Напомнив, что, согласно положению, к рассмотрению принимаются кандидатуры, предложенные не позднее 1 февраля года присуждения, она пришла к логичному выводу, что Обама был выдвинут либо в течение десяти дней после вступления на пост президента США, либо еще до того! В любом случае это выглядит очень странно.
Таким образом, по сути, награжденными оказались всего лишь неоднократно высказанные благие намерения, которыми, как известно, вымощена дорога в ад.
Справедливости ради надо сказать, что это публично признал и сам Обама, заявив, что не рассматривает присуждение как признание своих личных заслуг: «Я считаю его признанием американского лидерства во имя чаяний всех народов мира. Честно говоря, я не чувствую себя достойным стоять в одном ряду с преобразователями, удостоенными этой премии, – мужчинами и женщинами, которые воодушевляли меня и все человечество своим отважным стремлением к миру». Вдобавок он пообещал, что пожертвует премию на благотворительные цели.
Впрочем, наиболее жесткая критика звучит в адрес не нового лауреата, а комитета. Как представляется, она чрезмерна. Накануне голосования основными претендентами, по мнению норвежского Международного института исследования проблем мира, считались колумбийский сенатор Пьедад Кордоба, добившаяся освобождения 16 заложников из плена леваков-повстанцев, иорданский принц Гази бин Мухаммед, преподающий в университете философию, и афганская правозащитница Сима Самар. Наверняка это все весьма достойные люди, но, по правде, в сравнение с матерью Терезой, Андреем Сахаровым или Мартином Лютером Кингом ни по известности (что является одной из важнейших составляющих успеха), ни по своим достижениям они тоже не идут.
Следует иметь в виду, что для определения лауреата Нобелевской премии мира (как и по литературе), в отличие от их аналогов в науках, не существует четких объективных критериев. Поэтому именно здесь так такими частыми бывают спорные решения. Если взглянуть на список прошлых обладателей, то даже те, кто профессионально занимаются политикой, едва ли вспомнят, за что были удостоены награды те или иные лица. Например, Дж.Хьюм и Д.Траймбл, получившие премию не далее, как в 1998 году. В ряде же случаев просто происходила переоценка ценностей. Так, сейчас высказываются большие сомнения в правильности присуждения премий Ясиру Арафату или Джимми Картеру, хотя тогда оно выглядело вполне естественным.
Так что, при всем вполне обоснованном скептицизме, нынешний вариант не настолько уже выбивается из общего ряда. Конечно, получение Обамой премии не заставит северокорейский или иранский режимы немедленно пойти на уступки. Однако можно ли исключить, что желание оправдать полученный аванс стимулирует американского президента приложить значительно больше усилий для достижения заявленных им целей, против которых никто из его многочисленных критиков вроде бы не возражает? И если хоть одна из них будет достигнута, то ни о какой девальвации Нобелевской премии мира речи уже идти не сможет.