Беларусь с сегодняшнего дня живет при новой военной доктрине, которая «знает», что такое «гибридная война» и «цветные революции», в которой прописана реакция на них. Эксперты нашли для БДГ в ней семь главных изменений.
Новая Военная доктрина заработала в Беларуси
Закон об этом датирован 20 июля, его подписал президент, и он был официально сегодня опубликован.
«Провозглашая Военную доктрину, носящую сугубо оборонительный характер, Республика Беларусь исходит из того, что ни одно из государств не является для нее противником. Республика Беларусь осуждает любой военный конфликт как средство реализации политики и придерживается принципа мирного урегулирования споров», — говорится в нормативном акте.
Кроме того, в документе закрепляется то, что Беларусь будет отстаивать национальные интересы «с использованием всех имеющихся средств, в том числе посредством применения военной силы, и оставляет за собой право принятия комплекса превентивных мер стратегического сдерживания в целях недопущения нападения или нейтрализации внутреннего вооруженного конфликта».
«Применение военной силы рассматривается как крайняя мера после исчерпания всех возможностей принятия политико-дипломатических, правовых, экономических, информационных, идеологических и других мер по обеспечению военной безопасности», — пояснили авторы закона.
В основу Военной доктрины положены выводы из системного анализа военно-политической обстановки, заявил, выступая в верхней палате парламента, министр обороны генерал-лейтенант Андрей Равков. «В законопроекте сформулирован перечень основных внешних и внутренних военных опасностей для Республики Беларусь. Он значительно расширен. Помимо традиционных факторов, влияющих на формирование военных опасностей, учтены факторы, корни которых лежат вне военной сферы, но существенно влияющие на обеспечение обороны страны», — сказал министр.
По словам Равкова, расширен и спектр мер, которые будут предприниматься государством для обеспечения своей военной безопасности, а также заложены новые подходы к оценке характера современных военных конфликтов, обозначены основные направления экономического обеспечения функционирования армии и военной организации в целом.
Равков обратил внимание на то, что наряду с установкой приоритетов на союзнические отношения в доктрине «продекларирована и заинтересованность в развитии добрососедских и партнерских отношений с Европейским союзом, стремление к повышению открытости и развитию взаимопонимания с НАТО». «Мы открыты для сотрудничества в военной сфере для всех, но при одном условии — соблюдение национальных интересов Республики Беларусь», — заявил министр, напомнив, что документ имеет оборонительную направленность.
Справка БДГ
Новая Военная доктрина была принята Палатой представителей Национального собрания Беларуси 16 июня 2016 года и одобрена Советом Республики 30 июня 2016 года. В ней появились новые термины: «гибридная война» и «цветная революция».
«Оборонительные меры должны быть направлены на 360 градусов. Будь это или НАТО, которое недовольно Беларусью как союзником России, или Россия, которая видит, что, как говорят, «мы уходим на Запад». У нас собственные интересы. Белорусские интересы – отличны от российских, натовских и всех других», — заявил ранее БДГ военный обозреватель «Белрынка» Александр Алесин.
Лукашенко недоволен пограничниками
По словам Александра Лукашенко, он не удовлетворен состоянием отдельных направлений деятельности Госпогранкомитета. Такие выводы он сделал по итогам недавней внезапной проверки деятельности органов погранслужбы, которая длилась два или даже три месяца.
«Было несколько мнений. Надо разобраться. Кого надо — поблагодарить, кого надо — наказать. Я не стал это делать кулуарно. Думаю, что разговор должен быть принципиальным. Тем более, некоторые факты этой проверки меня серьезно настораживают», — сказал официальный лидер Беларуси на сегодняшнем совещании по вопросам деятельности органов пограничной службы.
Он напомнил, что за этот год к вопросам охраны границы на самом высоком уровне (на уровне президента), они обращаются уже в третий раз.
По его мнению, это означает, что есть «не просто настороженность», а, «глубокое неудовлетворение состоянием отдельных направлений в деятельности Погранкомитета».
«Поскольку мы транзитная страна, граница приобретает очень серьезное значение. Мы отмахнуться от этого вопроса не можем», — сказал Лукашенко.
«Вопрос не в том, чтобы поблагодарить или наказать, — подчеркнул глава Беларуси. — Вопрос стоит в том, чтобы после этого было лучше на границе. А то, что будет лучше, я в этом не сомневаюсь. Скажу по-мужски: с вами или без вас, но будет лучше. Мы не можем позволить себе содержать такую численность пограничников и иметь проблемы».
К сожалению, никакой конкретики по проблемам на границе не последовало.
1200 правок и семь главных изменений
Доктрина претерпела значительные изменения с момента внесения, пояснил БДГ руководитель аналитического центра Belarus Security Blog Андрей Поротников. По его подсчетам, были внесены не менее 1200 изменений.
О новшествах доктрины рассказал БДГ директор минского Центра стратегических и внешнеполитических исследований (CSFPS) Арсений Сивицкий.
Предшествующая версия от 2002 года, по его словам, исчерпала свой потенциал, необходимость принятия новой доктрины объясняется в том числе и изменением военно-политической обстановки — в том числе и вокруг Беларуси — в европейском регионе и связано прежде всего с гибридным конфликтом между Украиной и Россией и его последствиями.
«В новой версии доктрины прописано, что некоторые государства в европейском регионе пытаются спровоцировать внутренние вооруженные конфликты с применением как военной силы, так и террористических и диверсионных сил. То, что сегодня на Западе называется «гибридной войной» у нас именуется внутренним вооруженным конфликтом. Это главное новшество новой доктрины. Беларусь учла опыт современных конфликтов, прежде всего на востоке Украины», — пояснил Сивицкий.
В военной доктрине, отметил он, также впервые прописана связь с планом обороны. «Новый план обороны был подписан практически сразу после начала украинского конфликта, — напомнил эксперт. — В отличие от военной доктрины это полностью секретный документ, в нем содержится исчерпывающий список военных угроз и план реагирования на них. Военные угрозы учитываются абсолютно любые».
Еще одно новшество — новая глава об оборонном секторе экономики и военно-техническом сотрудничестве. сотрудничество. «Смысл этой главы в том, что Беларусь заявляет об амбициях создания своего военно-промышленного комплекса», — пояснил директор Центра стратегических и внешнеполитических исследований.
Он считает, что потенциал белорусского военно-промышленного комплекса достаточно высок и напомнил о созданном в сотрудничестве с китайскими партнерами системы залпового огня «Полонез».
Новая военная доктрина предполагает участие вооруженных сил в системе государственного реагирования на террористические угрозы, раньше это было в компетенции Комитета государственной безопасности.
«В отличие от прошлой редакции, которая прямо предписывала выполнение задач только на территории Республики Беларусь, теперь это положения нет, но оно косвенно подразумевается, спрятано в ряде положений. Главная задача обеспечения военной безопасности — сохранить территориальную целостность, независимость, суверенитет, конституционный строй Республики Беларусь», — пояснил Сивицкий, добавив, что в доктрине прописаны типы конфликтов, в которые может быть втянута Беларусь и меры реагирования на них.
Так, на часть конфликтов Беларусь может реагировать в составе коалиций. «Прежде всего там уделяется внимание в рамках взаимодействия с Россией и ОДКБ. Но в соответствии с новой редакцией, Беларусь может обратиться за помощью к любому государству, с которым подписано соответствующее соглашение и, прежде всего, договор, который носит характер стратегического партнерства», — отметил эксперт.
В частности, это Китай, Пакистан. «Это гораздо шире, чем было прописано в редакции 2002 года, — подчеркнул политолог. — Там шел разговор о выстраивании коалиций только в рамках ОДКБ».
Документ отражает изменения внешнеполитических приоритетов Беларуси. «В связи с активизацией отношений с Западом, в доктрине есть целый фрагмент, где говорится о желании строить отношения с ЕС, ОБСЕ, НАТО и другими международными организациями не в ущерб национальным интересам», — отметил Сивицкий.
Документом вводится квалификация военных вызовов — угроз и опасностей. «Опасность стоит гораздо ниже, чем угроза. Беларусь в отличии от России не воспринимает НАТО-вскую активность как военную угрозу. Не раз уже из уст министров обороны и иностранных дел звучали заявления, которые определяют эти действия как вызов, но не как угрозу», — отметил эксперт.
По его мнению, такие формулировки позволяют более динамично и гибко реагировать на действия партнеров, в частности российских, которые пытаются нас принудить к совместным действиям против НАТО, «не поддаваться на провокации военно-политического плана, которые навязывает нам Россия».
Что будет делать Беларусь, если Россия решит напасть на Литву?
«Это достаточно современный документ, который принимает во внимание кардинальные изменения военно-политической обстановки как в мире, так и в регионе. В ней прописаны меры реагировования на вызовы и угрозы. Впервые появляется понятия внутреннего вооруженного конфликта, который инспирируется из-вне, прописан достаточно широкий инструментарий военного и не военного противостояния», — подчеркнул Арсений Сивицкий.
Самый главный месседж доктрины, добавил он, — Беларусь проводит миролюбивую внешнюю оборонную политику и не рассматривает никого из государств в качестве противника.
«Это очень важно в ситуации, когда Беларусь является формальным военно-политическим союзником России, которая продолжает курс на эскалацию доминирования и превращения военной силы в основной фактор на международной арене. И все задаются вопросом, что будет делать Беларусь, если Россия попытается напасть на какое-либо государство», — отметил эксперт.
По его словам, новая доктрина дает четкий ответ на этот вопрос: Беларусь будет придерживаться международных норм права, поддерживать мир и безопасность в регионе. «Наши обязательства в рамках ОДКБ и Союзного государства подтверждаются, но рассматриваются как механизмы обеспечения коллективной обороны, но никак не военно-политический блок, который преследует наступательные цели», — заключил эксперт.