К сожалению, в Беларуси IPO как метод привлечения инвестиций все еще остается экзотикой, а проведенные размещения акций можно сосчитать на пальцах. Причина – в общей неразвитости фондового рынка страны. Однако даже в нынешних условиях IPO может стать действенным механизмом привлечения инвестиций в белорусскую экономику. Причем как внутренних, так и зарубежных.
О том, как это происходит, что уже сделано и что предстоит сделать, БДГ рассказал директор «Агентства деловых связей» Валентин Лопан.
- Валентин, вы имели отношение ко всем IPO, проводившимся в Беларуси. Сколько их было?
- Не ко всем, к сожалению. Когда я уже третий раз пришел на биржу со своим клиентом, я с удивлением узнал, что их уже в общей сложности было восемь. Просто многие не очень широко освещались, так как эти IPO проводили не с целью привлечь инвестиции, а с целью изменить структуру бизнеса. Пример тому – «Амкодор».
- Какое предприятие в Беларуси первым провело IPO?
- Первую попытку сделал Борисовский завод медпрепаратов. Они даже немного обижались потом на Минский завод игристых вин, который называл свое IPO «первым народным IPO». Но тот выпуск акций был немного странным – у них были долгие переговоры со стратегическим инвестором, который был готов купить до 25% акций. А когда они все подготовили и вышли на биржу, инвестор отчего-то передумал и ничего не купил. В итоге оказалось продано только где-то 0,2% акций от всего проспекта эмиссии.
- Как проходили дальнейшие IPO?
- В 2012 году вышел на биржу Завод игристых вин, с так называемым «первым народным IPO». И, в общем-то, это название было оправдано – по условиям эмиссии акций существовали ограничения на покупку акций одним лицом (не более 999 штук), также акции не могли покупать нерезиденты РБ. Это и есть признаки народного IPO – акции выпускаются с тем, чтобы их купили физические лица, вложив свободные денежные средства.
В рамках IPO Завода игристых вин было продано порядка 68% предлагавшихся акций. Просто сроки его проведения были слишком ограничены, потому и не удалось продать все акции. Но общим собранием акционеров IPO было признано успешным – об этом также было публично заявлено в правительстве. Вскоре появился и заинтересованный стратегический инвестор, который принялся скупать эти акции на вторичном рынке. В результате в 2013 году прошла еще одна – дополнительная – эмиссия, как раз по количеству акций, не проданных на первом этапе. И эти акции разошлись буквально за семь дней торгов на бирже.
В результате Завод игристых вин получил деньги на свои инвестиционные проекты, досрочно рассчитался с валютными кредитами и начал нормально работать, без кредитной удавки, которая губила все планы по модернизации и развитию.
Далее в 2014 году на IPO вышел Гомельский жировой комбинат. Это уже не было «народным IPO», хотя по инерции его так многие называли. Но там не было никаких ограничений на покупку акций ни нерезидентами, ни по количеству акций. Это IPO прошло не так успешно, как у Завода игристых вин. По разным причинам – был продан меньший процент акций, не было такой массированной рекламы и т. д. Там акции предлагались в основном юридическим лицам, также мы искали стратегического инвестора.
Однако не все наши рекомендации находили живой отклик у менеджеров компании. Я могу только догадываться, по какой причине. Быть может, потому что это предприятие с преобладающей долей государства. В государственных предприятиях проведение IPO поручается менеджменту того же предприятия. А они смотрят на опыт других. И что они видят? Например, когда у Завода игристых вин появился стратегический инвестор, консолидировавший в своих руках акции, там менеджмент был заменен полностью. Причем не только высший, но и среднего звена. Наверное, из старой команды там остался только технический директор.
Поэтому, конечно, у директора госпредприятия возникают мысли: «Вот я сейчас проведу успешно IPO, потом появится стратегический инвестор, и меня на предприятии не будет». Есть, как мне кажется, такой страх, и поэтому явный или неявный саботаж IPO может присутствовать.
- Какое из них было, на Ваш взгляд, наиболее успешным?
- У Завода игристых вин.
- Какие инвесторы преобладают – розничные инвесторы (частные лица), или инвестиционные компании либо банки?
- Практика показывает, что физические лица при IPO покупают очень мало акций – 3-4% от всех проданных. И это повод для размышлений. В том числе для наших законодателей – о том, что никакие ограничения на покупку акций, в том числе трудовыми коллективами, не нужны. А несколько лет назад такие ограничения были приняты – под предлогом того, что нам нужны стратегические инвесторы, а их интересуют контрольные пакеты и нет смысла размывать акции среди большого количества физических лиц. Но если сам коллектив покупает акции, то с точки зрения PR это очень хороший сигнал для других инвесторов. Если сами работники верят в свое предприятие, то на него стоит обратить внимание.
- Вы в курсе, еще какие-нибудь белорусские предприятия планируют проведение IPO?
- Никто об этом в открытую не заявлял, даже тот же «Евроторг», который ездил в 2014 году в Варшаву и там презентовал себя. Сейчас они говорят: «У нас конкретных планов нет, но мы о себе заявляем – а вдруг понадобится». Были разговоры об IPO некоторых других предприятий, но я не в курсе, насколько они верны.
- В ноябре 2012 года шла речь о планируемом IPO БелАЗа. Тогда первый вице-премьер Владимир Семашко поведал журналистам, что ОАО «БелАЗ» практически готово к первичному размещению своих акций на фондовой бирже. Предполагалось, что предприятие выйдет на Франкфуртскую фондовую биржу весной 2013 года Чем закончилась эта история?
- Она мне немного знакома, мне довелось беседовать с директором БелАЗа. Тогда – это была весна 2013-го – он мне сказал, что они плотно работают с «Дойче Банк», а потому не планируют привлекать белорусских консультантов. Потом были сообщения о том, что «Дойче Банк» отошел от этого проекта, – на этом все и затихло.
Но надо сказать, что БелАЗ – это совсем другая история. Нельзя его сопоставить с Заводом игристых вин или Гомельским жировым комбинатом. По той причине, что БелАЗ – это глобальный игрок, который контролирует 30% мирового рынка карьерных самосвалов. Не случайно шли разговоры именно о Франкфуртской бирже, так как БелаАЗ имеет совершенно другие потребности в капитале. Ведь прошедшие в Беларуси IPO позволяли получить до $10 млн, что вообще для IPO немного странно. Классические IPO в Европе, в том же Франкфурте, ориентированы на то, чтобы привлечь $800 млн или $1 млрд, скажем. Сколько БелАЗу нужно денег на модернизацию? Таких денег в Беларуси может просто не быть. Ну, выпустит он здесь акции на $1 млрд в рублевом эквиваленте, а сколько денег хранится у граждан страны? По оценкам, – $2 млрд. Понятно, что граждане не отдадут даже половину своих средств на покупку акций БелАЗа. И это объясняет, почему БелАЗ ориентируется именно на зарубежные рынки капитала.
- Насколько вообще механизм IPO актуален в качестве средства привлечения внутренних инвестиций?
- Очень актуален. По той простой причине, что уже давно очевидно: все разговоры про модернизацию ничего не стоят, поскольку нет источника дешевых денег. Банковские кредиты запредельные, а на модернизацию, на инвестиции нужны «длинные» деньги, которые банки не в состоянии предоставить. Из-за дороговизны кредитов у предприятий не остается денег на развитие, они работают чуть-чуть на себя, а в основном на банк. Поэтому выход на фондовый рынок, даже внутри страны, – это способ привлечь на длительный срок недорогие деньги. Даже не на длительный срок, а навсегда.
К тому же это ослабит давление на валютный рынок. Потому что сегодня если у людей есть свободные деньги, их не во что вложить, кроме валюты. Когда мы проводили IPO Завода игристых вин, тогдашний вице-премьер Сергей Румас прямо говорил, что одна из целей – дать населению возможность разместить свободные деньги в какие-то интересные ценные бумаги. В принципе, это азбучные истины – без развитого фондового рынка мы всегда будем испытывать потрясения на рынке валютном.
- У нас часто рекламируют проведение IPO на Варшавской фондовой бирже. Как Вы сами оцениваете, насколько IPO в Варшаве удобно и выгодно для белорусских компаний?
- Ну, это как минимум недалеко. Что же касается выгоды, то это уже европейский рынок, там деньги дешевле. Плюс это размер капитала и валюта, в которой он привлекается. (Минимальный размер IPO на Варшавской фондовой бирже – $100 млн – БДГ.) Если речь идет о модернизации производства, о закупке оборудования, то привлекать, конечно, лучше евро, а не белорусские или российские рубли. Поэтому все зависит от конкретного случая, как с БелАЗом.
- А что касается IPO в Москве – есть ли смысл проводить размещение акций на Московской фондовой бирже?
- И тут все зависит от того, что нужно конкретному эмитенту. Нужны кому-то российские рубли? Замечу, что сами российские компании стараются разместить свои акции где-нибудь в Лондоне или в Нью-Йорке.
- Что предстоит сделать, чтобы в Беларуси IPO стали удобным, нормальным механизмом привлечения финансирования?
- Очень многое надо сделать. Но здесь есть две разные истории. Если речь идет об IPO госпредприятий или АО с преобладающей долей государства, то главной проблемой является вопрос доверия. То есть законодательство нужно в некоторых вещах подправить, чтобы методично укреплять доверие населения к такому инструменту, как IPO.
Да и в рамках действующего законодательства стоит не совершать шагов, которые будут подрывать такое доверие. Даже имея 75% + 1 акцию в каком-то ОАО, представители государства должны отдавать себе отчет в том, что ситуация уже не та, какая была, когда они владели 100% акций. Есть миноритарии, и у них – свои интересы, прежде всего дивиденды и рост стоимости акций.
Но у нас государство подходит по принципу «что хочу, то и ворочу». Такие примеры есть, и они просто вопиющие. Государство продолжает изымать прибыль у предприятий, даже у тех, которые провели IPO – тот же Завод игристых вин. Фактически, по закону изымают часть прибыли еще до распределения дивидендов. И эти законы надо подкорректировать, запретить такое изъятие.
Второе – это частные предприятия без доли государства. Они выходят на IPO не в рамках приватизации и не для решения социальных вопросов. У них главный вопрос – привлечение денег для развития. Им нужно готовиться к IPO очень заранее, минимум за два-три года.
Стратегически же, для развития фондового рынка в целом, в Беларуси стоит провести много IPO, что на биржу попали акции многих эмитентов. Тогда создастся давление, которое оживит вторичный рынок. Но главное, нужно победить инфляцию. Это главный вопрос, над решением которого должны работать наши экономические власти. Пока в Беларуси высокая инфляция, разговор о любых инвестициях очень условен. Потому что при инфляции невозможно планировать долгосрочные инвестиции.