Анатолий Лебедько считает себя единственным достойным конкурентом Лукашенко на нынешних выборах. Глава Объединенной гражданской партии рассказал БДГ о своих взглядах на то, как началась и проходит президентская кампания этого года.
- Как проходит сбор подписей?
- Я могу говорить за Минск, здесь все довольно оптимистично. А по регионам ситуация разная. Очень сильно проявляется безразличие людей. Я думаю, что это больше даже проблема не для оппозиции, а для власти. Потому что за 20 лет, уничтожая конкуренцию, убивая мотивацию, они пришли к тому, что люди просто потеряли интерес к политике как таковой. А власти ведь важна картинка. И на этой картинке должны быть люди с воодушевленными, горящими глазами. Ведь Лукашенко первые свои кампании проводил и получал результат как минимум при огромном интересе к этим кампаниям, к их результатам. А сейчас это, наверное, первая президентская кампания, когда многие люди просто безразлично машут рукой – их не «возбуждают» выборы, потому что они не видят результатов своего голосования. А бойкот поддерживают вообще единицы людей, потому что бойкот – это политическая позиция.
А у большинства людей нет этой позиции. И они равнодушны, что означает, что у кампании нет энергетики, нет интереса у людей. Это тупик. Я думаю, что власть после этой кампании будет вынуждена что-то думать, что-то креативить. Иначе совсем плохо.
- По какому сценарию в этом году пойдут выборы? Сколько будет реальных участников президентской гонки?
- Число реальных участников зависит, в первую очередь, от политических решений власти. Потому что, думаю, реально насобирать 100 тыс. подписей могут максимум две-три команды. То, что на прошлых выборах зарегистрировали всех, – это было не правовое, а политическое решение.
Сейчас же подписи гарантированно соберет Лукашенко – используя административный ресурс (через предприятия, учреждения), что касается других, то ясно, что не соберет подписи Терещенко, и никто даже близко из остальных. Интрига в том, соберут ли более известные участники. У нас, например, проблема в том, что недостаточное количество активных членов инициативной группы, которые бы собирали подписи. Потому что у нас все – волонтеры. Это наш опыт, и мы посмотрим, насколько он будет успешен.
В Минске сбор подписей идет хорошо, в Могилевской и Гомельской областях – хорошо, по другим регионам я бы пока не сказал, что мы имеем такую динамику, которая бы нас устраивала.
- Все-таки, вернемся к ожидаемому сценарию…
- Я думаю, мы все-таки постараемся сделать так, чтобы итоги кампании не были признаны соответствующими стандартам ОБСЕ. Власть же постарается «продать» результат как успех, не делая ничего, чтобы качество избирательного процесса было улучшено. Поэтому, скорее всего, по итогу сохранится статус-кво.
- Сколько нам ожидать фамилий в бюллетенях для голосования?
- Две – неприлично для власти, так что, я думаю, три-четыре фамилии будут обязательно.
- Ваша целевая группа, – каким вы видите своего избирателя?
- Это та ситуация, когда к целевой группе можно отнести все население страны. Потому что наше послание «Миллион новых рабочих мест» на самом деле – это новый экономический курс. Это означает, что он в большей или меньшей степени затрагивает буквально все население.
Ну а на этапе сбора подписей для нас целевой группой являются индивидуальные предприниматели и работники крупных предприятий. Это то, что мы вычленяем и приходим к ним со своим посланием и пытаемся получить адекватную реакцию. И понятно, что это – все активные сторонники перемен.
Я бы еще вычленил «фан-клуб» Александра Лукашенко – они не есть наша целевая группа, и за них мы бороться не будем. Кроме того, нам очень трудно дойти до сельского населения – исходя из наших реальных возможностей.
- Если не говорить про Лукашенко, то кого вы видите своим основным соперником?
- Я никого не рассматриваю, кроме Лукашенко, в качестве оппонентов. Это позиция нашего штаба, и мы именно так ведем кампанию. Мы никого не критикуем, стараемся никого не затрагивать. Для нас оппонент в этой кампании – это Лукашенко, это его политика, это его решения и действия в экономике.
- Как вы относитесь к тому, что в нынешней избирательной кампании впервые в истории Беларуси принимают участие женщины? Можно ли сказать, что их участие стало каким-то реальным фактором в этой кампании?
- Какая разница – мужчина или женщина, старый или молодой, с периферии или из города? На мой взгляд, это не событие. Событием является программа, послание, сила, популярность кандидата. Это – интрига для избирательной кампании, а не то, что женщина. Я не думаю, что очень большое количество людей голосует по половому признаку.
В Европе вообще этого нет. У нас, быть может, для кого-то это и является каким-то элементом экзотики. Но я бы не делил кандидатов по половому признаку. Ни теперь, ни в последующем.
- Ваша программа – что положено в ее основу? Именно этот «Миллион новых рабочих мест»?
- «Миллион новых рабочих мест» – это такая хорошая политическая провокация для привлечения внимания. С другой стороны – это то, что так или иначе реализовано в Польше, в Эстонии. Это есть на практике, и новые рабочие места вполне реально создавать в огромном количестве – не как единовременный акт (чудес не бывает), но на протяжении семи-восьми лет это вполне посильно. За счет привлечения прямых внешних инвестиций, за счет создания качественно новых условий для развития малого и среднего бизнеса, за счет перевода индивидуальных предпринимателей в более высокую «весовую категорию», за счет устранения бюрократических преград, за счет изменения приоритетов бюджета – это вполне реально.
Денег сегодня в мире достаточно. Надо только сделать так, чтобы Беларусь была привлекательной для внешних инвестиций. Например, снять государственные барьеры. Потому что если государство выполняет около пяти тысяч функций, то понятно, что это только во вред, в том числе и для создания новых рабочих мест.
- Многие критики заявляют, что ваше участие в выборах легитимизирует Лукашенко как законно избранного президента. Что вы можете ответить на такого рода критику?
- Я за то, чтобы была дискуссия на эту тему – с аргументами, с фактами, с некими доказательствами. Но когда это происходит просто на уровне неких заклинаний, голословных обвинений и не подтверждается ничем – ну, я это рассматриваю исключительно как присутствие некоторых людей в белорусской политике, которые на нее уже никак не влияют.
Находясь на периферии политики, никто не заинтересован, чтобы в Беларуси в ходе даже этой кампании кто-то поднялся. Чтобы кто-то сформировал центр силы. Пусть лучше не будет ничего, пусть мы будем загибаться вместе с этим режимом, только чтобы кто-то вдруг не приподнялся чуть-чуть. Но в карете прошлого вы далеко не уедете. Я встречался с представителями миссии ОБСЕ. И когда мы попытались говорить примерами 2010 года, нам сразу сказали: «Стоп, друзья. Это история прошлого, это для тех политологов, аналитиков, кто исследует избирательные кампании. Ми приехали давать оценку тому, что мы видим и слышим сегодня. Поэтому если вы не собираете доказательства, что это не есть свободные и честные выборы, то вы содействуете лигитимации того, что здесь происходит».
Как мы можем легитимизировать кого-то, когда нас не пускают на рынок в Ждановичах? Когда против нас выпускают клеветнические сюжеты на белорусском телевидении? Каким образом это работает на легитимацию? Это только отвлекает, потому что нам приходится еще и с этой частью вести какую-то дискуссию, тратить время, чтобы еще и еще раз кому-то что-то объяснять.
- Все-таки, почему оппозиция так и не смогла выдвинуть единого кандидата на эти выборы?
- Надо признать, что власть научилась работать с оппозицией. Во-вторых, хватит причесывать под одну гребенку всю оппозицию. Мы действительно разные. Всегда можно управлять эмоциями и амбициями. Но не всегда можно сложить сценарий. Если какая-то часть оппозиции говорит «Ничего не надо делать, надо ждать, пока яблоко само сгниет и упадет», а другие говорят «Страна не может быть в ожидании, это живые люди», то как это соединить. Или если одна часть говорит, что в эту систему можно встроиться, а другая – что эту систему надо радикально менять. Как это соединить? У меня нет на это ответа.
- Можно ли ожидать, что кампания этого года закончится неким подобием Площади, как было в 2010-м?
- Да все может быть. Ни одна страховая компания здесь не возьмется что-либо прогнозировать. В этой кампании сохранились все риски и угрозы предыдущей. Потому что вы не можете прогнозировать поведение людей, которые «больны на власть», то есть готовы удерживать власть любой ценой, любыми средствами и методами. Поэтому я не исключаю любого развития событий.